Кто еще хочет торговать с Ираном за риалы?
Доллар считают лицом Соединенных Штатов Америки, а потому, на него ежедневно нападают, его унижают, топчут не меньше, чем звездно-полосатый американский флаг.
Доллары публично жгут. Правда – их увеличенные копии...
При этом на нищих – деньгами и духом, спокойно взирают Бенджамин Франклин, Авраам Линкольн или Томас Джефферсон.
В зависимости от того, с какой банкноты сделали фетиш-копию для костра.
Доллар не любят, но накопления делают, в основном, именно в этой валюте.
Не любят, но по нему рассчитывают котировки нефти, металлов и других важнейших биржевых товаров, определяют и сравнивают стоимости товаров, продуктов и услуг, производимых различными странами.
Не любят, но именно он участвует, практически, во всех мировых биржевых сделках, и он возглавляет перечень пар валют на мировом финансовом рынке Forex.
Доллар не требует любви или ненависти, он не более чем символ размерности товаров в мире.
Фраза типа «Иран в торговле нефтью переходит на национальную валюту» не покидала страницы печати и экраны ТВ многих стран мира.
Дикторы, произнося ее, были торжественны – по американцам нанесен серьезный удар.
Но в московских пунктах обмена валют доллар по-прежнему на самом видном месте: пропаганда – пропагандой, а жизнь течет в своем русле, и политики изменить ее не в силах.
Кроме иранского риала, в качестве «заменителя» доллара периодически выступают венесуэльский боливар, северокорейская вона, турецкая лира, не говоря уже о китайском юане и российском рубле.
Любопытно - две последние на внутреннем российском ТВ-рынке часто называют даже резервными валютами, а вот во внешнем мире речь идет обычно о создании в России международного финансового центра.
Но для этого нужны многолетние усилия и соответствующие условия, выполнение которых дадут основание мировому сообществу считать Россию цивилизованной страной и равной среди равных.
Дипломаты, как правило, не комментируют заявления президентов крупных стран, а вот мировые СМИ недипломатичны – они подобные заявления нещадно критикуют.
То, что аналитикам было хорошо известно, выплеснулось в мировую печать: за минувшие сутки курс иранской валюты упал на 20%, а за год риал потерял 85% стоимости.
Нет политике аятолл - говорит уже сама иранская экономика.
Очевидно - иранское правительство не знает, как реагировать на коллапс национальной валюты, да, пожалуй, и не способно это сделать.
Положение стало настолько угрожающим, что власти перестали публиковать данные об инфляции.
Однако ее на собственном кармане ощущают все иранцы – все стремительно дорожает, деньги обесцениваются, а главное – не виден даже выход из этой ситуации.
Ради чего? – Спрашивают иранцы, ради бомбы? Кому она нужна? Где вы хотите воевать, спрашивают они свое руководство.
Сегодня хочется задать всего один вопрос тем, кто – не то что хотел, а лишь говорил о торговле за иранский риал: как ваше здоровье?
Хорошо? И, слава Богу, что хорошо.
Если бы вы торговали с Ираном за риалы, сегодня бы лежали с финансовым инфарктом.
В лучшем случае.
А в худшем – вы бы уже застрелились...
Доллары публично жгут. Правда – их увеличенные копии...
При этом на нищих – деньгами и духом, спокойно взирают Бенджамин Франклин, Авраам Линкольн или Томас Джефферсон.
В зависимости от того, с какой банкноты сделали фетиш-копию для костра.
Доллар не любят, но накопления делают, в основном, именно в этой валюте.
Не любят, но по нему рассчитывают котировки нефти, металлов и других важнейших биржевых товаров, определяют и сравнивают стоимости товаров, продуктов и услуг, производимых различными странами.
Не любят, но именно он участвует, практически, во всех мировых биржевых сделках, и он возглавляет перечень пар валют на мировом финансовом рынке Forex.
Доллар не требует любви или ненависти, он не более чем символ размерности товаров в мире.
Фраза типа «Иран в торговле нефтью переходит на национальную валюту» не покидала страницы печати и экраны ТВ многих стран мира.
Дикторы, произнося ее, были торжественны – по американцам нанесен серьезный удар.
Но в московских пунктах обмена валют доллар по-прежнему на самом видном месте: пропаганда – пропагандой, а жизнь течет в своем русле, и политики изменить ее не в силах.
Кроме иранского риала, в качестве «заменителя» доллара периодически выступают венесуэльский боливар, северокорейская вона, турецкая лира, не говоря уже о китайском юане и российском рубле.
Любопытно - две последние на внутреннем российском ТВ-рынке часто называют даже резервными валютами, а вот во внешнем мире речь идет обычно о создании в России международного финансового центра.
Но для этого нужны многолетние усилия и соответствующие условия, выполнение которых дадут основание мировому сообществу считать Россию цивилизованной страной и равной среди равных.
Дипломаты, как правило, не комментируют заявления президентов крупных стран, а вот мировые СМИ недипломатичны – они подобные заявления нещадно критикуют.
То, что аналитикам было хорошо известно, выплеснулось в мировую печать: за минувшие сутки курс иранской валюты упал на 20%, а за год риал потерял 85% стоимости.
Нет политике аятолл - говорит уже сама иранская экономика.
Очевидно - иранское правительство не знает, как реагировать на коллапс национальной валюты, да, пожалуй, и не способно это сделать.
Положение стало настолько угрожающим, что власти перестали публиковать данные об инфляции.
Однако ее на собственном кармане ощущают все иранцы – все стремительно дорожает, деньги обесцениваются, а главное – не виден даже выход из этой ситуации.
Ради чего? – Спрашивают иранцы, ради бомбы? Кому она нужна? Где вы хотите воевать, спрашивают они свое руководство.
Сегодня хочется задать всего один вопрос тем, кто – не то что хотел, а лишь говорил о торговле за иранский риал: как ваше здоровье?
Хорошо? И, слава Богу, что хорошо.
Если бы вы торговали с Ираном за риалы, сегодня бы лежали с финансовым инфарктом.
В лучшем случае.
А в худшем – вы бы уже застрелились...
