"Поэзия - это поток радости, боли, изумления - и малая толика слов из словаря..." Джурбан Х.

Продолжая рубрику «Уголок поэзии», предлагаю вам познакомиться с творчеством двух  замечательных поэтов.

Прежде всего, хочу познакомить вас, уважаемые пользователи сайта, с творчеством прекрасной поэтессы Аллы АЙЗЕНШАРФ. Глубина её мыслей, поэтичность её философии, красота и естественность её поэтического языка – вот те составляющие, которые делают – и уже сделали – Аллу настоящим большим Поэтом…
Только что вышла новая – очередная – книга стихов Аллы «На каменном календаре». Искренние поздравление Алле!

Ведущая рубрики - Людмила Клёнова

Алла Айзеншарф
Из только что вышедшей книги «На каменном календаре»

*  *  *
Играли трубы на заре.
и были святы
На каменном календаре
Две даты.
И между – тоненькая нить,
Сумевшая соединить…

*   *   *
Что  небо без величья облаков
и птичьих стай, и грозовых созвучий?
И что без эха дальнего веков
на жизнь твою вдруг налетевший случай?
И что – сквозь сеть бегущая вода,
когда из моря тянут невода?

*   *   *
И марево тусклее стало.
Сейчас звезда опустит нить,
и будет ночь тоску шакала
глотками медленными пить.
И будет в чёрных высях стража
переносить мираж знамён,
пока горящий Ашкелон,
как память зыбкая времён,
в пески проклятьем не заляжет…

Пустыня

Я не знаю солнечней убранства,
я не знаю царственней гордыни,
беспредельней – зримого пространства,
замысла ли, умысла – пустыни.
Под её тяжёлыми песками
смотрят сны дворцы, кочевья, камни…

*   *   *
Смотрели вы в глаза собачьи,
а в рыбье плачущее око?
А видели вы, как незрячий
сквозь вас глядит в себя глубоко?
Вам не бывало одиноко?

*   *   *
Наверно, рыба в водах сонных,
звезду качнула над собой.
И жёлтым оком удивлённым
спугнула праздничный покой.
И ночь над водами и твердью,
раскинув звёздные крыла,
нас поднимала и несла,
куда ещё, как не в бессмертье…

*   *   *
Что же это больнее бича
так наотмашь прошлось по плечам,
по глазам просвистело, как стыд,
тишину разорвало навзрыд,
на убитых и кто не убит?
А всего-то Начало Начал
Бог на ниточке тонкой качал…

*   *   *
Памяти пустеют закрома.
Голод сердца, - не сойти б с ума.
Вот и жажда глаз неутолима.
Облака – кочующие мимы –
машут нам, что за спиной зима,
что уже не надо ждать любимых.

*   *   *
И вот рассвет, и новой песнею
обогатился белый свет.
И я за ней взмываю вслед,
и, наконец-то, бестелесная,
вдруг сознаю: возврата нет…


Если вы помните, в первой публикации я писала, что идея рубрики принадлежит Леониду ДЫНКИНУ – подробности о нём – в разделе «Ашкелонцы». Вот ему – прекрасному и вдумчивому лирику  - сейчас слово.

ВОСХОЖДЕНИЕ

Нас разлучали времена и страны
С клеймом одним – и в нищету, и в знать.
Нас колдовали партии и кланы,
но так и не смогли околдовать.
Дорога – вверх – до Иерусалима ...
То круче, то положе серпантин.
Когда была она неодолима,
случалось, клином вышибался клин.
Из долгой тени – в свет, – от поворота,
дорога, словно, выпорхнула вдруг.
И было только ощущенье взлёта
в какой - то замыкающийся круг.
Вот он - парящий над землёю город,
где в каждом камне затаилась боль.
И всё ж он стар не более, чем молод.
Творец ему доверил эту роль.
Он – пилигрим по терниям и праху.
Здесь божий перст и справедлив, и свят.
Забвенье не сопутствовало краху
и спорам о духовности – распад…
Шоссе дышало зноем. Мы въезжали,
как в ауру страданий и любви.
Краеугольный камень. Две скрижали.
На всех вершинах святость – на крови.

АКТРИСА

Души изысканной и грешной
исполнены твои черты:
и этот жест – всегда неспешный,
и взгляда тайные пласты,
пристрастья в выборе партнёров,
таких же околоземных…
Здесь всё – от откровенных взоров
до слёз избранников твоих.
Скромна ль, фривольна ль – всё лукава.
За интонацией любой
скрывалась некая забава,
доступная тебе одной.

Но главное, что поражало,
давало пищу для молвы,
ты всё в театр превращала, –
ворожеёй, под ропот зала,
срывала лавры с “Идеала”
до отсеченья головы…
Грех твой пленителен, как омут,
в котором тысячи лампад,
как будто мир давно расколот
в душе твоей на Рай и Ад.

* * *
Бесьим поветрием вяжутся
топи большой хулы
с тем, что потом окажется
местом для похвалы.

Или когда апатия
с мужеством по пути,
или когда понятия
больше, чем друг в чести.

И ничего не меняется,
будто оно – не про нас.
Мы разучились каяться
с верою в Судный час.

РОМАНС                            

Звезда зажглась. И ветер стих.
И были сны легки и сладки.
Чуть теплился фитиль лампадки
в углу пред ликами святых.

И был со мною облик милый
в театре грёз. И лунный свет
вуалью падал на портрет –
в полуулыбке легкокрылой.

Ах, эта малость – миг, игра
воображения и страсти!
Не ускользай, продлись, не гасни –
есть ещё время до утра.

Ещё не поздно, до поры,
забрать меня в свои владенья.
Дай насладиться сновиденьем,
не дай почувствовать игры.

С туманным бликом – по устам,
луч скрылся в пропасти оконной...
О, боже, мой неугомонный,
не уставай, не уставай!

ЯЗЫЧНИК

В каких бы новых не бывал местах,
я непременно поклонюсь сердечно
земле, приюту, встрече скоротечной,
и памяти о местных божествах.

Мне по душе наречья горных вод,
морозные туманы на рассвете,
жарки, как солнца северного дети,
лесных чудес чудесный приворот.

Язычник я. Любой земной уклад
всегда мне был и будет интересен.
Но тороплюсь я. Мир настолько тесен,
настолько единением чреват.